На Площади Искусств  

                  * * *

Артистов жальче, чем поэтов,
у них не дружная семья.
Вопросов больше, чем ответов,
а главный: «Почему не я?»
«Зачем не взяли на гастроли?
А это Сочи, там аншлаг!»
«За что мне — маленькие роли?
Но для коллеги — целый акт!»
А у поэтов, взятых вместе,
нет гонораров… Даже нет
и в государственном реестре
такой профессии — поэт!

                * * *

Придешь и сядешь в уголок,
так, чтоб никто тебя не видел,
как будто — запасной игрок,
не нападающий, не лидер.
Тщеславие — не твой порок,
а Бог талантом не обидел…
Не жертва ты в людской корриде…
Еще игры не вышел срок…

                     Артисту

Спокойной ночи, Гамлет, ты опять
не спишь и шепчешь: «Быть или не быть?»
Не только детям — дядям надо спать,
курить поменьше и поменьше пить.
Ты еле жив. Офелия жива.
Ты монологи учишь наизусть,
но в них такие трудные слова,
и потому не можешь ты уснуть…
А ночь спокойна, в ней такая грусть!

                 В оперетке

                                 Памяти Виктора Капустина

Согласно правилам офицера, —
от дяди, что ли, передалось? —
сижу я в первом ряду партера,
гляжу на сцену немного вкось.
Шепчу: «На зрение не надейся,
а слушай музыку, крикни «бис»! —
Представив живо мундир гвардейский
и взгляды дивы из-за кулис.

                 С Пушкиным

Не было в детстве скушно —
сказки сложил мне Пушкин,
мама читала их,
память впитала стих.

Юность — уже «Онегин» —
очень нуждалась в неге,
мучась в беде, в нужде…
Юность моя, ты где?

Зрелость — и снова мука,
пушкинская наука —
не дорожить молвой…
Сборничек вышел мой.
Он назывался «Гость»,
неким — как в горле кость.

                   Бандероль

Благородней, чем король,
статен, словно принц из сказки,
человек в перчатках, в маске
мне приносит бандероль.
Видно, мой любимый брат
мне прислал подарок к Пасхе...
Открываю: там лежат —
как мечта — перчатки, маски.

                     Звезда

Звезде пора покрасоваться.
Не вышло. Тучи все темней.
Везде любила тусоваться —
чтоб позавидовали ей.
А сборищ нет на всей планете,
да и в салон закрыта дверь…
Без зависти людской и сплетен
ты не звезда уже теперь.

                Другу-лирику

На улице, почти что летней,
так хорошо... Туда нельзя.
Читаешь мировые сплетни,
что намозолили глаза,
врываются в твою квартиру
и на другие этажи...
Но вырвись из сетей и миру
свое — лиричное — скажи!

               «Бес культуры»

«Бес культуры» к нам явился
не сегодня, а давно,
он кривился, злился, вился
и на сцене, и в кино…
Средь музейных инсталляций,

в поэтических Лито…
Сколько можно изгаляться?..
Для России он никто.
С ног на голову поставить —
в том глобальный интерес?..
Что нам противопоставить?
Ведь «культурный» этот бес!

            В мемориальной усадьбе

Биограф описывал гения жизнь,
и зависть сочилась из каждого слова
к достатку, дворянству, с улыбкой больного
смотрел… Мне хотелось сказать: «Не блажи!
А если ты вправду больной и блажной
и если бездарен, так это не ново…»
Деталями быта давясь и слюной,
о творчестве он не промолвил ни слова.

               Воспоминание

                               Памяти Георгия Алексидзе

Быть на площади Искусств —
испытать немало чувств,
вспомнить через много лет
в Филармонии балет.
Сочетанье разных муз,
странный творческий союз,
вдруг балета чудный плен —

Моцарт, Бриттен и Пуленк,
Буяновского квинтет,
«Алексидзевский» балет.

Фото: Площадь Искусств в Санкт-Петербурге. https://gorbilet.com

Ирэна Сергеева. Поэт, литературовед. Автор более двадцати книг стихов и шести книг прозы. Лауреат премий Союза писателей России «Традиция» (1996), им. Н. Заболоцкого, Всероссийской Православной премии им. Святого Благоверного князя Александра Невского и премии «Ладога». Член правления Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России, председатель секции поэзии. Награждена Медалью Пушкина.