Поддавшись на уговоры соседа, кривого Савелича, любителя выпить и потолковать по душам, Гаврила решился-таки свести свою старую, никчемную корову на бойню.
Это легенду поведал мне старец в одном высокогорном селе Алании, где орлы парят над облаками под самыми небесами.
Иногда пересматривая давно вышедшие сериалы на историческую тему, постоянно вязнешь в банальностях, пропитавших сознание кинодеятелей.
С Тимофеем Кузьмичом Промокашкиным мы познакомились на писательских дачах. Это был высокий, но сутулый сухощавый старик под девяносто, с орлиным носом и колючими глазами, сверлившими окружающих из-под кустистых бровей.
Менелай, опомнись! Пускай беглецы друг друга
Лобзают и гладят без устали — пусть!
Зазубрит бабская плоть наизусть
Ласки не только признанного супруга.
Зима была трудной. Закрывались цеха заводов, отделы НИИ. Еще вчера было в ходу всесильное слово «мы»: мы сделали, нам дали, нас послали. Сегодня его потеснило прежде скромное «Я».
Мы стояли на брусчатке города Гамбурга. Муж изучал карту, а я рассматривала здания на противоположной стороне улицы.
На фоне заката, на лоне природы
мы жили, казалось, у края земли,
когда по фарватеру шли пароходы
и сонные воды, как время, текли.
Начался новый учебный год. В октябре ударили морозы, но батареи во всем городе N едва теплились: топили по минимуму, лишь бы вода в трубах не замерзла.
Я знаю, память — временное решето.
Она не памятник, не крестик на ладони,
Не каменный колодец, что бездонен,
Не просто то, что пребывало до.